26 май  

Лица жёлтые над городом кружатся… Между въездом в Волгоград на западе и выездом из того же города на юге пролегает пропасть… Нет больше плодородных долин, кишащих землепашцами, вместо этого – огромная степь, продуваемая нескончаемыми ветрами (естественно, никак не попутными). В нескольких десятках километров от Волгограда простенький указатель сообщает, что мы въезжаем в Калмыкию – российский регион, обладающей значительной автономией. В стране много таких автономий, называемых либо республиками, либо областями. Такой статус свидетельствует о существовании в регионе определённых этнических, религиозных, исторических особенностей. Основанием для существования той автономной республики, которую мы собрались пересечь, является его население монгольского происхождения, прибывшего сюда в XVII веке в поисках новых пастбищ. И действительно – уже в нескольких километрах за торчащим посреди голой степи «пограничным» указателем первый попавшийся на нашем пути торговец имеет тот раскос глаз, который не оставляет никаких сомнений относительно происхождения его предков. В течение четырёх дней мы преодолевали степь (ту, что воспели «Нью Кидз Он Ве Блок» в своём хите « Step by step »), останавливаясь передохнуть практически возле каждого ларька из числа изредка попадавшихся по пути. Этот регион по площади равен двум с половиной Бельгиям при менее чем 400 тысячах жителей, так что ларьки отстоят друг от друга по меркам велотуриста весьма далеко, впрочем как и селения! Хуторок, где мы заночевали после первого дня пути, населён практически только русскими. Реально две основных национальных группы живут смешанно в основном в столице региона – Элисте. Именно там лица европейской и азиатской наружности целуются на лавочках, вместе пьют пиво и производят на свет очаровательных метисочек нам на загляденье. Ассимилирующее влияние русской культуры здесь было очень велико. Молодёжь в Элисте почти не говорит по-калмыцки и буддистский храм в нескольких километрах от города, похоже, пустует. В городе от монгольской культуры остались разве что восточные мотивы в архитектуре современных построек да несколько кулинарных особенностей (когда я пожаловался, что в моём чае не хватает сахару, оказалось, что его тут пьют солёным). Ведя тот же способ жизни, что и в остальной России, эти люди тем не менее осознают себя калмыками, помнят о своих монгольских корнях и даже иногда носят маленький буддистский медальон. Сомненьям места нет – мы таки находимся в Азии! Смуглолицую Фёклу с монгольским лицом (и красивыми миндалевидными глазами – просит она меня уточнить) здесь постоянно принимают за калмычку. Однако она не носит традиционную монгольскую одежду, то бишь, мини-юбку и блузку с огромным декольте. Прежде чем пуститься в дальнейший путь через степь, мы устраиваем день отдыха в Элисте. Городской калмык – чрезвычайно симпатичен и прост в общении. Все думают, что мы приехали в связи с проходящим здесь чемпионатом мира по шахматам среди женщин… Оно и правда – только истинный болельщик способен забраться вглубь здешних степей, чтобы полюбоваться Элистой, да ещё к тому же на велосипеде.

  21 май : Волгоград

Дух СССР в российской глубинке

Вот уже неделя, как я нахожусь между Ростовом-на-Дону и Волгоградом, в местности, куда никакому туристу не придёт в голову забраться. Селения располагаются поодаль друг от друга, рельеф плоский (и только ветер решает, превратить ему мой очередной день в приятную прогулку или в адские муки), единственным видом пейзажа здесь являются бескрайние зеленеющие поля. Время от времени посреди этих полей встречаются добрые люди. У одного из таких людей я остановился несколько дней тому. Он – турок, его семья в течение нескольких поколений жила в Узбекистане. И вот уже 15 лет как он здесь со своей семьёй выращивает томаты, на своём маленьком поле, либо на большом хозяйском. Его дом расположен на краю удивительного посёлка, заселённого узбекскими турками, где русские превратились в национальное меньшинство. Такое сосуществование не всегда происходит гладко, однако, по словам собеседника, «они довольны возможностью нанимать турецких работников». Элемент экзотики в семье: мама (она же бабушка) – узбечка, с яркими азиатскими чертами лица. В этом маленьком мирке все говорят на смеси турецкого, русского и узбекского. Меня уложили спать с детьми.

Вообще вся эта плодородная равнина населена настоящим месивом различных народов бывшего СССР, причём возникло оно, по иронии судьбы, уже после развала страны. Кроме чеченцев и ингушей (выходцев из российских регионов), я здесь встречал таджиков, армян, узбеков, и других…
Я люблю заходить к ним в дома. Я уже даже и не напрашиваюсь на новые знакомства – они происходят как бы сами собой. Позавчера я ночевал у одной 60-летней женщины, до пенсии работавшей ветеринаром. Я символически поработал в её саду, затем помог загнать цыплят на ночь в кухню. А потом мы долго разговаривали. Мои успехи в изучении русского уже позволяют иметь более интересные беседы, особенно если собеседник умеет делать скидку на мой уровень владения языком. Я прихожу к выводу, что, несмотря на наличие противоположных оценок деятельности Владимира Путина, он пользуется чрезвычайным авторитетом. Его уважают за борьбу с коррупцией и экономические успехи последних лет. Напротив, никто из тех, с кем мне доводилось встречаться, и слова не сказал в защиту Горбачёва или Ельцина!

А в остальном – моя повседневная жизнь протекает в седле велосипеда. Время от времени кто-нибудь останавливает свой автомобиль, чтобы поболтать со мной (один даже деньгами предложил помочь – я отказался), иногда я сам делаю остановки с целью раздачи автографов.
Вчера в Волгограде ко мне присоединилась новая попутчица: Фёкла. Она проведёт меня через другую Россию – очень азиатскую провинцию, называемую Калмыкией. Но об этом расскажу как-нибудь в другой раз…

Ростов-на-Дону

Новая страна, новая семья

Я покинул необъятные поля Украины, чтобы и дальше педалить по необъятным полям Росси. Ничего не изменилось: те же пейзажи, те же бабушки в разноцветных платках, тот же язык… Удивительно наблюдать, как русская культура властвует над миллионами людей, невзирая ни на какие границы. Это делает её чрезвычайно богатой, но также иногда склонной к «высокомерию» по отношению к другим. Русскоговорящие люди самодостаточны, поэтому везде, где я побывал, даже молодёжь чаще всего не говорит по-английски.
Проведя ночь на берегу Азовского моря, наполненного серебристыми рыбёшками (с имевшим место посещением несколькими молодыми людьми в состоянии алкогольного опьянения, на что я уже почти не обращаю внимания), я обосновываюсь в Таганроге. Всякий вам скажет, что Таганрог – это совсем небольшой городишко. Оно и понятно – ведь это лишь маленький кружок на карте огромной страны. В действительности же он раскинулся на несколько километров, каждый из его кварталов похож на центры наших провинциальных городов, здесь 300 000 жителей (как в Лозанне с пригородами), и целых три стадиона. Этот ничем не примечательный городок помогает мне понять, что я таки пересёк границу, и что шкала масштаба здесь совсем другая. Закончились города, погружённые во тьму. Здесь света белого не видно разве что по причине многолюдности.
На одном из этих стадионов я и заночевал. День у меня ушёл на урегулирование административных вопросов – иностранцу в этой стране необходимо зарегистрироваться. При первой попытке сотрудница иммиграционной службы выставила меня за дверь буквально пинком по больному месту (я имею в виду свою задницу, конечно же) объяснив мне по-русски, какова процедура регистрации. Мне пришлось позвонить по одному и другому номеру телефона на стадион (директору и заместителю), потом ещё по шестому и двенадцатому номеру местного спортклуба (практически такие же мускулистые ребята, как я сам), с тем, чтобы довести моё дело до логической развязки, достойной пера Кафки. Эти славные ребята спасли мне жизнь! И вот – нежданно для себя я стал членом спортивного сообщества. Мне теперь не хватает только жены-фотомодели.
Однако вернёмся от мечтаний к действительности, я пишу эти строки в сторожке охранника городской мечети Ростова-на-Дону – действительно большого портового города с населением более миллиона человек. Местные мусульмане (причём истовые, поскольку даже водки не пьют!) по национальности татары (да, опять они, но имейте в виду – не крымские!), чеченцы, узбеки, дагестанцы и другие… Уверяют, что живут здесь в мире и гармонии. Сторож мечети – пакистанец. Он оказался здесь вследствие тяжёлой автокатастрофы, заставившей его уйти из бизнеса. Мечеть (содержащаяся на турецкие деньги) совсем новой постройки. Старую в своё время конфисковали большевики и теперь в ней – дом офицеров, к огромной жалости приютивших меня хозяев.
В общем, мои встречи с людьми продолжаются. Сегодня я оставляю город, чтобы в течение нескольких дней колесить по полям навстречу новым приключениям… Вы просите, чтобы я уделял в своих записках побольше места пейзажам и интересным историям… Я попробую. Местность стала очень холмистой, но я на это не обращаю никакого внимания – ведь я уже, кажется, говорил, что отныне принадлежу к спортивному сообществу!

Мариуполь

В гостях у татарина

Было бы обидно уехать из Крыма, не познакомившись поближе с местными татарами. Это – народ с азиатскими чертами лица, происходящий частью от монголов (они завоевали этот регион в начале ХII века), частью от племен тюркского происхождения, живших здесь к тому времени. И вот – один из них останавливает свою «Ладу» на обочине дороги, заинтересовавшись моим вымпелом с надписью «Одесса-Ташкент». Время три часа пополудни, я как следует проголодался, так что с готовностью принял приглашение погостить. Татары в течение долгого времени господствовали в Крыму, у них даже было собственное государство (под османским протекторатом). Затем, в 1783 году регионом завладела Россия, проводившая политику колонизации и разрушения татарской культуры. Довольно скоро татары превратились в национальное меньшинство. В эпоху коммунистического правления период культурного ренессанса быстро уступил место периоду репрессий. По окончании второй мировой родня моего знакомого, как и большинство крымских татар, были выселены по приказу Сталина в Узбекистан (других выселили в Казахстан и Сибирь). Сталин обвинил целый народ в «сотрудничестве с врагом». Вот уже 15 лет как многие татары вернулись сюда, хотя частенько им приходится здесь весьма нелегко. Эта семья вернулась в 1988 году. У них есть ларек, где они торгуют цветами, которые сами же и выращивают. Так что их 13-летняя дочка с удивительно красивыми глазами родилась уже здесь. Она немножко говорит по-английски и неразлучна со своей подружкой, русской по национальности.
Вокруг стола собрались отец семейства, мать, бабушка, брат и просто друзья. Между собой говорят то по-татарски, то по-русски. В интерьере жилища ничто не указывает на их национальные корни. Они – мусульмане, однако Коран написан по-арабски, а они этот язык не понимают, мы выпили водочки… В общем, только их азиатские черты лица, их музыка да несколько блюд национальной кухни (лапша с мясом – вкуснятина!), кажется, еще связывают их с культурой предков. Сможет ли долго существовать народ при таких условиях? Сможет, судя по тому как им удалось сохранить свое национальное самосознание в изгнании. Несмотря на отсутствие резких отличий, они страшно гордятся тем, что они - «крымские татары».
Расизм в приглушенной форме в большей или меньшей степени присутствует среди славян-украинцев, однако влияние его невелико, если принять во внимание такое массовое переселение, которое имело место. Политические распри, происходившие в регионе в последние годы, были неинтересны для моих знакомых, спокойно живущих в этом поселке, где в большинстве живут русские. Удовлетворенный состоявшейся встречей, я отправляюсь в путь, прицепив на руль шарик, подаренный девочкой…
Я стараюсь, чтобы мои записки были короткими и интересными. Если бы я себя не сдерживал, то рассказал бы уже с тыщу других историй как об этой встрече, так и о всем путешествии… По ночам мне плохо спится в наспех устанавливаемой палатке. Вчера, когда меня приютила хозяйка одной кафешки, в одной комнате с диджеем и барменом, я надеялся, что наконец-то отосплюсь... Как бы не так: хозяйка, оказалось, имеет привычку спать с включенным всю ночь телевизором! Прибавьте к этому то, что мне начинают сниться сны на русском языке – и вы поймете, что временами я уже просто не соображаю, что со мной происходит наяву, а что нет.
С начала путешествия мои ноги отмотали 1300 километров, в среднем по 60 километров ежедневно, значительная часть которых пройдена, как сегодня, под дождем. Короче говоря, физические условия тяжелы, но теплота встреч компенсирует все расходы!

Феодосия,

Сквозь Крым и медные трубы…

Матье сошел с дистанции, хотя и признался мне, что ему уже жаль покидать этот край, «где чувствуешь себя героем видеоклипа», учитывая, что местные девушки одеваются примерно так же скромно, как Бритни Спирс. Впрочем, наша первая ночь после Севастополя прошла в суровой мужской компании (хотя и без спиртного, чему мы несказанно удивились). Мы заночевали на одной стройке вместе с рабочими. Общение получилось весьма ограниченное, впрочем, наше появление произвело среди них немалый фурор. Здесь, на побережье, трудится множество строителей, возводят многоэтажки (нас приютили именно такие), особняки, роют какие-то ямы, потом тут же их засыпают, или, к примеру (это вообще наши любимцы), гоняют здоровенные грузовики по извилистым горным дорогам… В жуткой суматохе повсеместно льют бетон. Города и обосновавшиеся в них коммерсанты готовы потрудиться во время курортного сезона, равно как богачи – приехать и отдохнуть здесь от трудов праведных. Следует признать, что это побережье, с его поросшими лесом и виноградниками склонами, сбегающими прямо в море, выглядит действительно великолепно…
Ялта также вся в строительных лесах, в том числе и на том 200-метровом промежутке, который отделяет памятник Ленину от Макдональдса (если так подумать, 200 метров – это много или мало, если мерить искалеченными жизнями или возрожденными надеждами?). Я давно хотел увидеть, что скрывается за названием Ялта, врезавшимся в память благодаря урокам истории и географии старших классов. Оказалось – это весьма большой и роскошный приморский город. Мы отправились к месту, где были подписаны известные одноименные соглашения конца второй мировой войны. Дворец Ливадия был построен для Николая Второго, но он воспользовался им лишь четыре раза, до того как вместе с супругой и пятью детьми (в возрасте от 14 до 23 лет) был убит большевиками. Существующий здесь музей, собственно, из-за этого разрывается на части, посвященные царской семье и мирной конференции. Что в каких залах происходило, можно понять благодаря имеющимся тут же архивным фотографиям.
С точки зрения физических нагрузок я пережил худшие часы своего путешествия. После отъезда Матье мне пришлось вынести три тяжелейших дня езды по горам. Я дошел до предела моих физических и психологических возможностей… Жаль, что лишь мне одному ведома цена моего подвига…
Кстати, я, как никогда ранее, нуждаюсь в ваших отзывах. Мне не всегда удается отвечать, так как подключения к Интернету работают чрезвычайно медленно. И тем не менее, осознание вашего внимания к моему путешествию действует на меня благотворно. Призываю вас также принять участие в форуме, открывшемся на нашем сайте недавно, с тем, чтобы я (все мы) могли извлечь пользу из ваших комментариев относительно проекта в целом!
К сему прилагаю отдельное приветствие в адрес спонсоров пройденных этапов: Катрин, Брижит и Тьери, Филип и Изабель, Грациела и Полетт.